Дмитрий Фомин

Устроил себе на прошлой неделе интенсивный экспресс-курс знакомства с творчеством этих ярких представителей соответственно британской и швейцарской литературы. Ну чтобы общее представление получить.
Из произведений Джулиана Барнса я прочитал "Метроленд", "История мира в 10 1/2 главах", "Письма из Лондона", "Предчувствие конца". Первая - описание взросления главного героя на фоне изменений в Британии второй трети прошлого века. Вторая - сатирическое описание значимых исторических процессов, от плавания Ноева Ковчега до захвата крупного туристического лайнера, с размышлениями о людях и их поведении. Третья о политике рассказывает, британской в основном, а также ее роли в тех или иных процессах человеческой жизнедеятельности, в частности, матче за мировую шахматную корону. Четвертая - рефлексия пожилого человека по поводу своей бурной юности и самоубийства одного из своих товарищей.
У Макса Фриша повести "Синяя борода", "Монток" и "Человек появляется в эпоху голоцена" прочитаны. Первая -  история мужчины-многоженца, которого в духе Франца Кафки судят за убийство седьмой жены. Вторая - что-то типа дневника с описаниями происходивших в разное время событий в жизни главного героя и его размышлениями о самом себе и окружающей повседневности. Третья - история пожилого человека, оказавшегося в эпицентре разбушевавшейся стихии, размышляющего о ней и борющегося с забыванием своей бурной молодости с помощью вырезок из книг и газет.
У этих авторов довольно много общего - они пишут о трудностях человеческого бытия, нюансах взаимоотношений полов, поиске самого себя в этом безумном мире. Но есть и различия. Макс Фриш интеллигентен, сложен, запутан; Джулиан Барнс остр, натуралистичен, понятен и не разменивается на детали. Впрочем, они оба одинаково захватывают, "общение" с ними обоими доставило мне удовольствие, хоть и изрядно вымотало. Наверняка продолжу ознакомление с их произведениями, передохну только от данного импровизированного марафона:)

Два любующихся то ли закатом, то ли рассветом господина из почти одноименной книги современного французского писателя и драматурга Эрика-Эмманюэля Шмитта "Два господина из Брюсселя"


Это сборник новелл о не самых обычных формах человеческой любви, нежности и привязанности. В книге фигурируют: два гея, тайком заботящихся о неудачно вышедшей замуж женщине и (в особенности) ее сыне, как своем собственном ("Два господина из Брюсселя"); бывший узник Освенцима, которому любовь к собакам помогает избавиться от ненависти к человечеству, в том числе к бывшим нацистам ("Пес"); мужчина, так сильно (но, как впоследствии оказалось, обоснованно) восхищавшийся талантами предыдущего (умершего) супруга своей жены, что тот вновь стал неотъемлемой частью семьи ("Жизнь втроем"); женщина, любящая племянника больше, чем своего сына, но возненавидевшая на некоторое время первого по причине якобы пересадки ему сердца трагически погибшего второго ("Сердце под пеплом"); муж и жена, не давшие жизни своему больному муковисцидозом ребенку и сделавшие полные удовольствия взаимоотношения целью дальнейшей своей жизни, но теперь раздельно живущие в одной квартире (и даже сделавшие разные входы в жилище) по причине встречи с больной тем же муковисцидозом девушкой, способной не просто жить, но и смеяться, любить, кататься на лыжах и даже спасать других людей ("Нерожденный ребенок").
Большое удовольствие доставило мне чтение этих новелл, доказывающих (как и многие другие, если не все новеллы, романы и пьесы Шмитта), что не все в нашей жизни так просто и однозначно и что столкнуться с проявлениями лучших сторон человеческого характера можно где и когда угодно, порою в самых неожиданных местах.

( еще одна обложка, слегка 18+ )

История семьи аргентинских оппозиционеров 1970-х годов, рассказанная от лица 10-летнего мальчика. Ему, его родителям и младшему брату пришлось скрываться от преследований, жить в условиях строгой конспирации, вдохновляясь иллюзорной Камчаткой (далекой и неприступной страной в настольной игре "Стратегия") как символом свободы и справедливости. Суровые условия существования значительно смягчаются - как для детей, так и для взрослых - красивым миром игр, комиксов, книг и фильмов.  
Много занятных размышлений и диалогов о науке, природе, культуре, описаний жизни в Аргентине 1970-х, взаимоотношений людей - родителей и детей, учителей и учеников, правящей партии и оппозиции... Особенно меня умилила эпопея с проникающими в бассейн и там помирающими от безысходности лягушками, которых главный герой и его брат пытались наставить на путь истинный.
Ну и стиль хороший, интеллигентный, благовоспитанный, читается легко и приятно, абсолютно никакого ощущения безнадеги или хотя бы грусти у меня не возникало. Мне так понравилось, что я надумал даже устроить своему организму сеанс массового ознакомления с латиноамериканской литературой двадцатого века.

Фигерас, М. Камчатка / Марсело Фигерас; пер. с исп. С. Силаковой. - М.: Иностранка, 2007. - 384 с. - (Иллюминатор).

Суровая книжка с большим количеством упоминаний гениталий. Особенно доставил фрагмент 182-й страницы романа, а именно ответ жены главного героя на его просьбу проконсультировать на тем употребления в тексте будущей книги слова пи*да.
( Слабонервным не смотреть )
Смакование сексуальных фантазий главного героя, писателя Гая Эйблмана, на тему интимных отношений с тещей и измен супруги, тоже довольно много места занимает. Впрочем, это же сатира на современный литературный процесс (в частности, его эротический тренд), общему ходу сюжета не вредящая и скорее служащая свидетельством того, как несчастны излишне мнительные люди.
Есть в книге и куда более интересные и более сатиричные моменты. Например, муки творчества, помноженные на резкое уменьшение количества читателей на душу автора и семейные неурядицы (одна из которых - писательский зуд у твоей супруги, категорически не терпящий твоего присутствия в одном с ней помещении).
Или поиски книгоиздателями путей спасения. Они не ограничиваются самоубийствами, имеет место и как минимум одно рацпредложение в виде создания интерактивных коротких текстов для чтения на мобильных телефонах и смартфонах во время пробелов и пауз, неизбежных в нашей стремительной, мало приспособленной для чтения крупных произведений жизни.
Или обсуждение судеб детской литературы. Что важнее в ней - максимальная реалистичность или стимулирование воображения? И нужны ли вообще книги специально для детей, не стоит ли им с самого начала подсовывать серьезную литературу типа Генри Миллера, Платона или трактатов о вреде беспорядочных сексуальных связей? Победу в этом споре одержали литераторы-сторонники реалистичности. Хорошо это или плохо, я не до конца определился. С одной стороны, красивые сказки искажают представление о действительности, но с другой, они же нередко служат образцами возможных улучшений этого мира. А получение в детском и подростковом возрасте объективной информации на "запретные" темы может убить к ним интерес в более позднем возрасте. Я, например, узнал о сексе и его последствиях из книжек лет в 11 и до сих пор являюсь асексуалом. Интересно кстати, в Британии есть что-то типа Уральского родительского комитета?.

В общем, весьма интересная книжка, заставляющая задуматься о судьбах книги и чтения, а также человечества в целом. Если кому интересно, могу дать почитать.

Джейкобсон, Г. Время зверинца / Говард Джейкобсон; пер. с англ. В. Дорогокупли. - М.: Иностранка, Азбука-Аттикус, 2013. - 416 с. - (Иностранная литература. Современная классика).

Недели три назад я прочитал сборник рассказов Фрэнсиса Скотта Фицджеральда "Новые мелодии печальных оркестров". Никогда до этого не сталкивался с его творчеством, да и желания особого не было, потому что урывками ворвалась в память информация, что пишет Фицджеральд хоть и красиво, да о безнадеге. Но мой организм сказал "Хочу!", и его невозможно было отговорить.
В итоге никакой угнетающей депрессухи в "Новых мелодиях печальных оркестров" я не нашел. Все 13 рассказов, вошедшие в этот сборник, конечно, разные по сюжету, но блестящие по стилю и позитивные, оптимистичные, особенно в конце: герои, преодолевая по ходу сюжета разнообразные трудности и препятствия, в конце концов добиваются исполнения своих желаний, создают либо укрепляют свои семьи или просто начинают качественно новую жизнь.
Взять, например, рассказ "Целитель", больше всего мне понравившийся. Это история обеспеченного семейства Хемплов - горбатящегося во имя семейного блага Чарльза и его легкомысленной, желающей только развлекаться и наслаждаться жены Луэллы, которой семейные хлопоты были в тягость. Понятное дело, такая модель отношений долго не могла протянуть, и она основательно посыпалась. Чарльз переживает нервный срыв и отказывается продолжать работать в прежнем режиме, прислуга увольняется, единственный ребенок заболевает и умирает, и Луэлла решает свалить с тонущего корабля. Хорошо, нашелся доктор Мун. Капая Луэлле на мозги в духе восточных наставников, он заставил ее поверить, что в жизни есть не только роскошь, блеск и эгоистические наслаждения, но и родные и близкие люди, нуждающиеся в ее доброте и заботе и что эти самые доброта и забота тоже могут приносить радость. В итоге семья сохранилась, восстановила свои силы. Спустя два года не осталось практически никаких признаков пережитого испытания, плюс еще двое детишек появились.
Рассказ "Любовь в ночи" вообще на рождественскую сказку похож. Руссоамериканец Вэл, сын князя, проводит один-единственный незабываемый вечер с юной симпатичной девушкой, а спустя много лет встречается с ней, успевшей за это время стать вдовой, они узнают друг друга и играют свадьбу.

В общем, весьма недурное книжное лекарство от депрессии и апатии получилось. Надо теперь за романы "Великий Гэтсби", "Ночь нежна" и другие хорошо известные в нашей стране произведения Фрэнсиса Скотта Фицджеральда браться. Может, они не такие уж и мрачные. А если и нагоняется в них тоска, то появится четкий смысл у названия "Новые мелодии печальных оркестров" - писатель, пишущий о безнадеге, не менее прекрасно пишет и о позитиве.